Faq по Internet. World Wide Web [ www ]. Ответы на вопросы.
Функции глобальной сети (ГС) и функции языка
Б. Морфология и словообразование
В. Лексический и семантический уровни
Г. Синтаксический уровень и пунктуация
Д. Уровень лингвистики текста (синтаксиса текста)
Заключение. Нормализация интернета
Хотим мы того или нет, но мы живем в эпоху информационной революции.
Можно условно выделить три основных аспекта информационной революции – информационно-количественный,
технологический и социальный.
- Количественный аспект информационной революции проявляется в
экспоненциальном росте общего объема порождаемой информации и в увеличении
количества разноуровневых исчисляемых единиц информации (битов, знаков,
элементарных и сложных символов для графической информации, наконец, целых
текстов). [...]
- Технологический аспект информационной революции характеризуется чередой сменяющих друг друга
фантастических достижений электронных, компьютерных и телекоммуникационных
технологий, которые позволяют более или менее успешно обрабатывать, сохранять,
накапливать и передавать этот колоссальный объем информации.
- Социальный аспект информационной революции сводится к тому, что информационное давление на всех нас усиливается.
Каждому приходится обрабатывать все больший объем информации, поступающий
ежедневно через все каналы восприятия. Чтобы квалифицированно принимать те или
иные жизненные решения, так же требуется принимать во внимание все больше и
больше разнородных данных.
Язык реагирует на новые социальные и технологические тенденции (на изменение стиля жизни) «развитием литературно-художественных и публицистических стилей» и сопровождающим его «неуклонным пополнением словарного состава» [ср.: Ожегов 1974: 214].
В статье очерчена одна область, в которой наглядно проявляется реагирование языка на информационную революцию, освоение им новых реалий и обратное влияние указанного процесса освоения на действующие языковые нормы.
Конкретным объектом рассмотрения служит наиболее популярное и, пожалуй, наиболее спорное детище информационной революции – глобальная компьютерная сеть или интернет.
Наряду с глобальной сетью, рассматриваются и электронные средства коммуникации, использование которых стало возможным на базе глобальной сети. В данной статье к электронным средствам коммуникации относятся: общение с помощью электронной почты, компьютерных видеоконференций, дискуссионных групп и чатов, электронных досок объявлений и т.п. С технической точки зрения под электронными средствами коммуникации понимаются также специальные программные средства, делающие перечисленные формы общения возможными. Более традиционные средства электросвязи, такие как телефон, телеграф, телекс, телефакс и их влияние на язык в данной статье не рассматриваются.
Насколько вообще целесообразно вести речь о влиянии глобальной сети (далее - ГС) и электронных средств коммуникации на литературный язык? Не составляют ли лица, использующие интернет, замкнутую группу профессионалов, занятых исключительно компьютерными делами, язык которых может быть интересен лишь терминологу или специалисту по профессионально-техническим жаргонам? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо располагать качественными и количественными данными о составе тех, кто пользуется ГС.
Данные такого рода существуют.
Если попытаться представить функции ГС, опираясь на учение о функциях языка, окажется, что традиционно выделяемые функции языка [ср.: Слюсарева 1990] весьма точно характеризуют и функции ГС.
В том, что происходит с языком под влиянием глобальных сеьей, прослеживаются по крайней мере две характерные тенденции.
Во-первых, одновременно протекающее усложнение одних и упрощение других средств по сравнению с аналогичными средствами в литературном языке, не подвергавшемся воздействию ГС.
В одной работе по данному вопросу отмечается, что в интернете имеет место тенденция к упрощению средств выражения на фоне повышения прагматической сложности [Sprachwandel 1997: 17]. Безоговорочный вывод относительно упрощения всех средств выражения кажется мне односторонним. Более адекватным представляется вывод, что в плане выражения имеют место как упрощение, так и усложнение. [...]
В то же время, тенденция к упрощению действительно преобладает. Она выражается, например, в следующем: проблемные полилоги вырождаются в чаты (легкие беседы на определенную тему). Сложные описания эмоций замещаются смайликами (пиктограммами, изображающими улыбающиеся или нахмурившиеся рожицы – см. далее).
Частным случаем тенденции к одновременно имеющему место усложнению и упрощению является тенденция к более высокой дифференциации одних явлений и средств при более диффузном пользовании другими. Взаимодействие диффузности и дифференциации сравнимо с взаимодействием синкретизма и расчлененности в разговорной речи. [...] Усиливающаяся дифференциация наблюдается, например, в появлении новых терминов и нетерминологических понятий, именующих ранее недифференцированные феномены, а также в стремлении поисковых и рейтинговых сайтов более детально строить свои классификаторы, вводя новые группы и подразделения.
Повышение смысловой диффузности характерно, например, для некоторых чатов и досок объявлений. Поначалу они заявляют об определенной узкой тематической направленности, но в дальнейшем, идя на поводу у своих участников, включают в рассмотрение более широкий круг вопросов, выходящий за рамки первоначальной темы. Диффузность проявляется и в неоднозначной жанровой и функционально-стилистической принадлежности многих текстов ГС.
Во-вторых, конкурирующее воздействие норм письменной и устной речи.
С помощью ряда этих средств создается «эффект присутствия» [Quasthoff 1997: 47], «коммуникативной близости» [Haase 1997: 60-61], имитируется постоянная готовность к коммуникации. Это не всегда соответствует действительным намерениям коммуникантов. Возникает противоречие между претензией на разговорность и реальным отсутствием конститутивных признаков языковой ситуации, влекущих использование разговорной речи: неподготовленности и непринужденности речевого акта, а также непосредственного присутствия участников коммуникации [ср.: РРР 1973: 9]. Интернетовские сайты, как правило, тщательно подготовлены и выполнены профессиональными дизайнерами, так что о спонтанности можно говорить лишь с большой натяжкой. Посетители какого-нибудь сайта могут активно призываться к вступлению в контакт. При этом сайт не обновляется месяцами, и решившимся на контакт никто подолгу не отвечает. Далее, подавляющее большинство текстов присутствует в ГС в письменной форме. Доля устных, звучащих текстов пока невелика.
В связи с отмеченной выше преимущественно письменной формой бытования текстов в ГС, вопрос об их просодических особенностях (типичных ритмико-интонационных конструкциях и акцентных схемах, типичных произносительных ошибках и др.) остается вопросом будущих исследований. В настоящее время уровень технологий, обслуживающих ГС, не позволяет вести интенсивный обмен устными речевыми сообщениями. Тем не менее, подобного рода возможности предусмотрены в активно разрабатываемых мультимедиальных приложениях и так называемой IP-телефонии, т.е. речевой телефонной коммуникации посредством интернета.
Процесс появления новых слов приобретает в языке ГС лавинообразный характер. Важнейшим источником пополнения словаря языка ГС является словообразование. Значительный объем материала, несмотря на сравнительно краткий срок существования феномена русского интернета, позволяет сделать выводы о наиболее продуктивных здесь словообразовательных моделях.
Как правило, в основе каждого словообразовательного гнезда лежит заимствование или калькирование англоязычной корневой морфемы. Заимствуются не только морфемы, но и аббревиатуры, которые затем занимают место корневых морфем. Далее процесс словообразования идет в соответствии с правилами русской словообразовательной системы.
Продуктивны словосложение, суффиксация, префиксация, и другие обычные способы.
Суффиксы, продуктивные в общелитературном языке при словообразовании наименований лиц, машин и устройств по виду выполняемой ими деятельности используются для образования наименований программных продуктов. Активны, в частности, заимствования с заимствованным же суффиксом -ер: браузер, мейлер, спеммер. Аналогично используются суффиксы -щик/-чик с исконными словами. Получающиеся в результате слова перекодировщик, отладчик, загрузчик и т.п. также означают не лиц и не механизмы, а программы для выполнения соответствующих действий.
В некоторых словообразовательных моделях несколько более активно используются исконные корневые морфемы. Активна, в частности, универбация с суффиксом -к(а). Так, из «программы для перелистывания страниц» получается «листалка», из «программы для осуществления телефонных звонков» - «звонилка». Встречается и усечение. В отдельных случаях - когда усечение проходит по морфемному шву - может идти речь о регрессивной деривации. Однако морфемный шов - не обязательное место усечения. Так, вместо «скопируй программу» советуют: «скачай прогу».
Пополнение словарного состава происходит также за счет лексико-семантических изменений, не сопровождаемых изменениями на морфемном уровне.
Параллельно с заимствованием преимущественно англоязычных слов для передачи новых значений, развиваются новые значения и у слов исконно русских. Например, слово страница приобретает новое значение, синонимичное значению заимствованного из английского языка слова сайт или интернет-сайт – «адрес и место хранения информации в интернете».
Среди других явлений лексико-семантического уровня можно отметить активное использование аббревиатур и акронимов. Они являются неотъемлемым атрибутом диалогов в реальном времени (в чатах и дискуссионных группах). Перечни этих аббревиатур многократно воспроизводились в ГС и в печатном виде. Вот фрагмент одного из самых известных первичных источников таких перечней:
BBL be back later (вернусь позже)
BRB be right back (скоро
вернусь)
LOL laughing out loud (громко хохочу)
ROTF rolling on the floor (катаюсь по полу)
ROTFL - rolling on the floor laughing (катаюсь по полу хохоча)
AFK away from keyboard (отошел/отошла от клавиатуры)
b4 before (прежде)
CUl8tr see you later (увидимся позже)
rehi hello again (привет еще раз) [Raymond 1996].
Аббревиатура ROTF - ROTFL пользуется популярностью в англоязычных чатах. На ее базе возникают дальнейшие расширения, например: ROTFLBTCASTC - rolling on the floor laughing biting the carpet and scaring the cat - катаюсь по полу хохоча, кусая ковер и пугая кота [пример отмечен у Haase 1997: 71].
Обобщая, можно отметить, что язык ГС в целом восприимчив к новым, нестандартным и девиантным (отклоняющимся) лексико-семантическим явлениям, если они отличаются достаточной выразительностью.
Характерной чертой синтаксиса языка ГС является тенденция к аграмматизму, т.е. отклонению от синтаксических и пунктуационных норм литературного языка со стороны продуцента текста.
Предоставляемые коммуникационные ресурсы в ГС нормируются либо по времени, отведенному на коммуникацию (давать ответ на дискуссиях в реальном времени нужно быстро), либо по предельно допустимому объему текста. Во многих дискуссионных группах объем присылаемых сообщений ограничивается программными средствами. Одна реплика, например, не может превышать тысячу знаков. При этом допустимый объем реплик часто оговаривается в комментариях к дискуссии. Ограничение объема текстов составляет важную часть сетевого этикета – сетикета (о сетикете см. также в разделе о прагматике).
Аграмматизм в ГС носит скорее не конвенциональный, как в телеграфном стиле, а окказиональный (случайный) характер. «Глубина» его проникновения также меньше. Случаи сознательного опущения предлогов и союзов типа телеграфного «Приезжаю женой дочкой встречайте Домодедово пятницу четырнадцать тридцать Вадим» в рассмотренных материалах ГС почти отсутствуют.
Аграмматизм в ГС проявляется чаще всего в недостаточной или неверной расстановке знаков препинания и значительно реже - в рассогласовании, нарушении формально-синтаксической связи между частями высказывания (анаколуфах) и различного рода обрывах (апозиопезах и прозиопезах).
Прозиопезы в виде опущения ожидаемых инициальных частей реплик диалога довольно широко распространены в дискуссионных группах. Так реплика нового участника дискуссии подхватывает реплику предыдущего дискутанта, становится ее грамматическим продолжением - даже в том случае, если предшествующая реплика представляет собой законченное высказывание. В подобных случаях между репликами возникают, как правило, паратактические, но не гипотактические отношения. Реплики-подхваты формально представляют собой n-ную предикативную единицу в составе сложносочиненного предложения или новый член продолжающегося однородного ряда.
Важнейшей особенностью языка ГС является создание технической базы для адаптации линейной структуры текста к нелинейной ассоциативной связи идей в мозгу человека. На этой технической базе возникла новая единица лингвистики текста - гипертекст. Гипертекст обеспечивает нелинейную организацию содержания со стороны продуцента и возможность нелинейного восприятия со стороны реципиента. Формально к гипертексту можно отнести всю совокупность текстов (назовем их здесь референтными текстами), связанных с воспринимаемым текстом посредством ссылочного аппарата.
Гипертексты, «технически» соединенные друг с другом ссылочным аппаратом, следует отличать от тематически и организационно (но не «технически») объединенной последовательности текстов, например совокупности реплик всех участников какой-нибудь дискуссионной группы.
В гипертексте на место двухмерного сочетания горизонтального и вертикального контекстов приходит контекстуальная трех- и даже n-мерность. Каждая ссылка представляет собой вектор-указатель на другой текст, который, в свою очередь, либо задает (n-1)-мерность, имея выход на другие тексты (т.е. соединяется с числом n текстов минус один исходный текст), либо является двухмерным, обладая только горизонтальным и вертикальным контекстами (имеет вход, но не имеет выхода на другие тексты).
Но гипертексты как явление существовали задолго до начала эпохи интернета. Типичным гипертекстом досетевого времени является совокупность текстов Священного Писания. Их можно читать не только линейно, но и нелинейно, следуя эксплицитно указанному во многих изданиях книг Ветхого и Нового Завета порядку ассоциативных ссылок и параллельных мест, т.е. гипертекстуально. О Священном Писании как гипертексте см.: [Эпштейн 1998]. Об интертекстуальном прочтении произведений художественной литературы см.: [Смирнов 1995].
Принципиальное отличие современного гипертекста от интертекстов досетевой эпохи состоит в том, что указанная совокупность референтных текстов находится в зоне непосредственной досягаемости реципиента. Если мы, читая электронный журнал по экономике, натолкнулись на выделенное понятие «мотивация» и желаем выяснить его психологическое содержание, не нужно откладывать журнал и идти в библиотеку за монографией по мотивации. Достаточно щелкнуть курсором по слову мотивация в читаемом тексте. Перед нами раскроется энциклопедическая статья, разъясняющая понятие мотивации. Если объем информации в статье будет недостаточным, следующая отсылка – уже из энциклопедической статьи приведет нас к тексту искомой монографии.
Здесь иллюстрируется еще один важный принцип бытования языка в ГС – принцип ступенчатого развертывания текста. Полная схема развертывания выглядит следующим образом: заголовок (ссылка) – заголовок с аннотацией – часть текста (несколько частей могут открываться последовательно) – полный текст. Реципиент, которому объем полученных сведений показался недостаточным, всегда может запросить дальнейшую информацию.
Если довести принцип гипертекстуальной связи до его логического завершения, нетрудно предположить, что вообще любой из существующих текстов через определенную (пусть очень длинную) последовательность шагов окажется связанным с любым другим существующим текстом. И все появляющиеся тексты будут интегрироваться в этот глобальный гипертекст. В таком случае было бы интересно проследить, по аналогии со сформулированным Ю.Н. Карауловым правилом «шести шагов», сводящимся к тому, что от любого знаменательного слова в ассоциативно-вербальной сети через максимум шесть ассоциативных «шагов» можно перейти к любому другому знаменательному слову в этой сети, через сколько «шагов» от любого произвольно взятого текста в структуре глобального гипертекста можно было бы перейти к любому другому известному тексту на том же языке.
Говоря об устройстве как отдельных текстов, так и их тематически и организационно объединенных групп в ГС, уже вне связи с проблематикой гипертекстуальности, исследователи отмечают высокую когерентность и обязательное наличие эксплицитных связок между отдельными частями текста [Haase 1997: 61]. Указанные связки представляют различные анафорические схемы и, соответственно, схемы развития темы: схемы прямых, косвенных, повторных и коллаборативных (косвенно цитирующих) отсылок к предшествующему содержанию. О механизмах развития темы см.: [Gruber 1997: 119-124].
В исконных жанрах ГС возможны различные аберрации в развитии темы. Укажу две из них. В литературе отмечен так называемый эффект снежного кома, который состоит в том, что тема, в силу накопления большого объема детальной информации, расщепляется на подтемы [Gruber 1997: 124]. Обсуждение подтем может утрачивать связь с первоначальной темой или другими подтемами. В рассматриваемых русских дискуссионных группах наблюдается еще один эффект – сужение тематического фокуса. При обсуждении какой-нибудь широкой темы (например, политических ценностей) один из участников бросает резкую, провокационную реплику, тематический фокус которой крайне сужен. После этого вся дискуссионная группа начинает возражать автору реплики, забывая первоначально широкую перспективу обсуждения. При этом усилия недоумевающих новых участников вернуть дискуссии ее широкую перспективу, как правило, остаются безрезультатными.
Выше отмечалась характерная черта языка ГС: высокая сложность передаваемых в языке прагматических интенций при упрощении средств их передачи. Упрощение средств передачи прагматических интенций, наряду с упомянутым в разделе о синтаксисе ограничением объема, является составной частью сетевого свода правил хорошего тона: сетикета или нэтикета (от англ. netiquette).
Таким образом, сетикет включает следующие аспекты: техническая совместимость (совместимость используемых протоколов), последовательность и характер соединения (время и приоритет доступа, порядок набора, способы вступления в контакт), ограничение по объему («во избежание эксцессов ограничивайте ваше сообщение объемом 1000 слов») и по содержанию. Что касается последнего, то нередко даются прямые указания социального и культурно-речевого порядка, запрещающие пропаганду наркотиков, детской порнографии и расизма. В дискуссионных группах, особенно модерируемых, как правило, запрещаются также обидные, грубые и не относящиеся к теме дискуссии высказывания.
Использование смайликов вместо обычных языковых средств означает, что в ГС традиционная прагматическая триада локутивный акт (языковое выражение) – иллокутивный акт – перлокутивный акт (перлокутивный эффект) может реализоваться без своего первого члена.
В настоящее время бытует мнение о том, что ГС преимущественно посещают молодые люди, чаще мужчины, с высшим техническим образованием (что-то типа сакраментального английского young <male> urban professionals). В русском интернете, это, по-видимому, пока так и есть. Применительно же к англоязычной и некоторым другим областям ГС это мнение начинает подвергаться пересмотру. По мере того, как аудитория ГС расширяется, ее состав становится все более разнородным, стремясь в идеале точно отражать профессиональный и половой состав всех говорящих на соответствующем языке. Незатронутым остается пока лишь возрастной дисбаланс. Люди молодого и среднего возраста составляют безусловное большинство посетителей ГС, и особые изменения в соотношении возрастов в сети не предвидятся.
Какой должна быть позиция лингвиста-нормализатора по отношению к языку ГС? Очевидно, многие из описанных выше процессов и явлений могут получать неоднозначную оценку и рассматриваться одними как порча языка, а другими как закономерное его развитие и демократизация. От точки зрения зависит и позиция нормализатора: либо клеймить наблюдаемые изменения и категорически препятствовать их переносу в литературный язык, либо принимать все, даже самые экзотичные новшества и надеяться, что новая сфера языкового употребления с течением времени сама себя оптимизирует.
Истина, видимо, как и в большинстве случаев, лежит где-то посредине между указанными пуристским и антинормализаторским полюсами. Удобной теоретической базой для нормализации языкового употребления в интернете представляется сочетание принципа нормализации в соответствии с языковой традицией («пуристского») и принципа нормализации в соответствии с функционально-стилистической целесообразностью. Последний принцип был предложен представителями Пражской лингвистической школы. Его поддержали В.Г. Костомаров, А.А. Леонтьев и некоторые другие отечественные русисты. Плодотворность сочетания двух принципов (безотносительно к интернету) показал, в частности, Б.С. Шварцкопф [Шварцкопф 1970: 384-388]. Применительно к интернету сочетание принципов представляется в следующем виде. В общем случае традиция должна безусловно доминировать. Писать и говорить в интернете следует так, как этого требуют нормы современного русского литературного языка, зафиксированные в авторитетных словарях и грамматиках. В исключительных же случаях, когда в литературном языке средства для точного выражения специфического интернетовского содержания отсутствуют, допустимо прибегать к неологизации с использованием продуктивных словообразовательных парадигм или заимствований. Следует учитывать, что неологизация не должна являться самоцелью, но должна обслуживать действительную потребность подбора средств для выражения содержания, не выражаемого иными способами. В действительности случается однако, что отклонение от нормы диктуется, с одной стороны, желанием щегольнуть непонятным словцом, отделить «посвященных», владеющих соответствующими средствами выражения, от «профанов», этими средствами не владеющих, а с другой стороны - просто безграмотностью и леностью, нежеланием ознакомиться с действующей нормой. Подобного рода «новаторство» представляется неуместным и подлежит критике.
Многие члены сообщества ГС, к счастью, понимают предоставляемую интернетом свободу языкового и прочего самовыражения не как полную анархию, но как игру по определенным правилам. Главной задачей этих правил является облегчение коммуникации в интернете. Основное место в своде указанных правил для русского интернета должны занимать нормы русской грамматики.
В практической нормализации интернета следует однако учитывать, что, в силу повышенного осознания ценности свободы, одним диктатом («Пиши так, а не иначе!») многого не добиться. Гораздо эффективнее более мягкий подход. Сетяне должны понять, что в соблюдении норм заинтересованы, прежде всего они сами, что отклоняясь от норм, они легко могут сделаться посмешищем сетевого сообщества. Неграмотность должна быть непрестижной, нестильной и немодной.
Участие филологов-профессионалов в лингвистическом просвещении русского интернета пока недостаточно. Для исправления создавшегося положения осуществляется ряд проектов профессионального лингвистического участия в сети, в частности, создание специальных справочных служб в интернете.
Данная статья была завершена в сентябре 2000 года. Она представляет собой измененный и расширенный вариант работы, представленной в сборнике «Словарь и культура русской речи», выпущенном к 100-летию со дня рождения известного русского филолога Сергея Ивановича Ожегова.